... мне всегда было проще со словом "жид": оно явно оскорбительно, а потому
бессмысленно, не отягощено нюансами...
"...Подлинная история вашего
сознания начинается с первой лжи. Свою я помню. Это было в школьной библиотеке,
где мне полагалось заполнить читательскую карточку. Пятый пункт был, разумеется,
"национальность". Семи лет от роду, я отлично знал, что я еврей, но сказал
библиотекарше, что не знаю. Подозрительно оживившись, она предложила мне сходить
домой и спросить у родителей. В эту библиотеку я больше не вернулся, хотя стал
читателем многих других, где были такие же карточки. Я не стыдился того, что я
еврей,
и не боялся сознаться в этом. В классном журнале были записаны наши
имена, имена родителей, домашние адреса и национальности, и учительница
периодически "забывала" журнал на столе во время перемены. И тогда, как
стервятники, мы набрасывались на эти самые страницы; все в классе знали, что я
еврей. Но из семилетних мальчишек антисемиты неважные. Кроме того, я был
довольно силен для своих лет, а кулаки тогда значили больше всего. Я стыдился
самого слова "еврей" - независимо от нюансов его содержания.
Судьба
слова зависит от множества его контекстов, от частоты его употребления. В
печатном русском языке слово "еврей" встречалось так же редко, как
"пресуществление" или "агорафобия". Вообще, по своему статусу оно близко и
матерному слову или названию венерической болезни. У семилетнего словарь
достаточен, чтобы ощутить редкость этого слова, и называть им себя крайне
неприятно; оно почему-то оскорбляет чувство просодии. Помню, что мне всегда было
проще со словом "жид": оно явно оскорбительно, а потому бессмысленно, не
отягощено нюансами. В русском языке односложное слово недорого стоит. А вот
когда присоединяются суффиксы, или окончания, или приставки, тогда летят пух и
перья. Все это не к тому говорится, что в нежном возрасте я страдал от своего
еврейства; просто моя первая ложь была связана с определением моей
личности..."
Иосиф Бродский.
"Меньше единицы"
Комментариев нет:
Отправить комментарий