Писатель Владимир Сорокин — о языке власти и языке сопротивления— Когда читаешь вашу "Метель", ждешь по привычке, что сейчас текст начнет разрушаться или люди исчезать. Но ничего формально ужасного не происходит, есть только скрытая угроза, о которой догадываешься. "Метель" — это о том, что появилась некая новая версия зла, 0.2 или 0.3, трудноописуемая?
— Наверное, это ужас русской метафизики в том числе. Но к ней можно относиться по-разному. Она может и напугать, и вдохновить на что-то. "Метель" — это такая попытка сделать главным героем пространство. В котором, как известно, от мысли до мысли тыщу верст скакать. И которое, в принципе, невозможно ни преодолеть, ни окультурить. И само действие происходит не во времени, а в пространстве, именно в русском. Я давно вынашивал идею написать простую и безнадежную русскую повесть. Вот как бы так просто и...
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/185706
Комментариев нет:
Отправить комментарий